Длинный путь прошел с разинским войском  Ермил  Крупицын.  Астрахань, Царицын, Саратов, Самара — все позади. А сколько других  городов,  сколько сел, деревень. То плыли в лодках, то меряли версты пеши,  реже  в  телегах по-барски ехали.

Приметили разинцы: куда ни придет Крупицын — всюду он  свой  человек. Люди вокруг него сразу толпой собираются. А провожают в дальнейший  поход, как самого близкого друга.

Вначале гадали разинцы:

— Может, в каждом селе у него родня?

— Видать, Ермил из ямщицкого роду и в селах приволжских не раз бывал.

— Да нет, он струги тягал по Волге и всюду завел знакомство.

Спросили о том Крупицына.

Оказалось, отродясь не бурлачил Ермил. В ямщиках не ходил ни разу.  И вообще не бывал никогда на Волге. Родом — елецкий, из неблизких  от  Волги мест.

И вот тут-то кто-то сказал:

— Притягательный он человек.

Присмотрелись  к  Крупицыну  разинцы  и  разобрались,  почему  же  он ритягательный.

Началось все с того, что приотстал однажды Крупицын от войска.  После ночевки в каком-то селе недосчитались его в отряде.

— Ну, — решили, —  видать,  сбежал.  Не  вынес,  должно  быть,  Ермил похода.

Однако прошло три дня, и вот догнал Крупицын своих товарищей.

— Где же ты был?

— Где пропадал?

— Мы уже думали, леший тебя прибрал.

Отмолчаться хотел Крупицын. Не удалось. Пришлось рассказать Ермилу.      Оказывается, заночевал он в селе у какой-то одинокой старухи. А  изба у старухи не изба — развалюха. Бревна подгнили, скособочились стены. Крыша совсем провалилась. Вот и остался Крупицын в селе.  Три  дня  крышу  чинил старухе.

— Может, старуха твоя — молодуха? — кто-то полез к Ермилу.

Но шутника оборвали.

С этого дня стали разинцы наблюдать за Крупицыным. И что  же?  Станет отряд на дневку или короткий отдых. Бухнутся все на траву. Ноги  гудят  от усталости. Лежат отдыхают разинцы. А где же Ермил?

А Крупицын в это время то крылечко резное кому-то  ладит,  то  вдовой стрельчихе дрова колет, то, надрываясь, бревна с телег сгружает.

Где-то  роют  колодец —  Ермил  на  подмогу.  Через  ручей  обвалился мосток — Крупицын и тут как тут. Тянут людишки невод. Глянешь, и разинец в общем ряду. В одном месте  станет  Ермил  у  кузнечного  горна.  В  другом соберет детей и сказкой веселой ребят потешит. В третьем, на лугу, косарям поможет.

— Да что ты, Ермил! — говорят товарищи. — Пожалел бы себя.  Да  разве ты всем поможешь!

— Что правда, то правда, — согласится Крупицын.

Однако в новом селе начинается все сначала. И кончается тем же самым: провожают крестьяне разинца, как самого лучшего друга. Сотни и сотни верст прошел вдоль Волги Ермил Крупицын. Прошел и всюду память в сердцах у людей оставил.

Неизвестно, где кончил свой век Крупицын. Погиб ли в бою,  казнен  ли на плахе. А может, он долго жил и умер естественной смертью. Только память о нем долго на Волге еще хранилась. Во  многих  местах  фамилию  люди  уже забыли. А чаще просто ее не знали.

Говорили на Волге так:

— Проходил тут однажды разинец — доброй души человек, притягательный.

Сергей Петрович Алексеев